Ольга К., 41 год: «На свой сорокалетний юбилей я поняла, что ничего не поняла за последние сорок лет. Даже решила, что я самая умная, как Сократ, который знал, что он ничего не знает. Но потом решила, что умом, как и Сократом, тут и не пахнет, поскольку я ничего не поняла не «вообще», а именно про себя. Если в двух словах – я умею выставлять личные границы, уверена, что в отношениях делать это необходимо, и делаю это четко, недвусмысленно и ртом. Но, почему-то, мужчин я себе выбираю, которые эти границы не уважают, от слова «тычоофигела?!!». Такой вот долбанный парадокс, с которым я хочу разобраться.
Хочешь поговорить о родителях? Давай. Мы с ними вообще не понимали, и не понимаем друг друга до сих пор. Я-то хоть пыталась, а они меня понять и не пробовали. Сломан был у них понимающий орган или вообще отсутствовал напрочь.
Мама у меня такая идеалистка, такая идеалистка… Всё для неё было или чёрное, или белое. Я помню, что она все время в чем-то разочаровывалась – в фильмах, в людях, в еде, в странах. Особенно часто она разочаровывалась в папе. Сколько себя помню, они все время разводились – громко, с воплями и обязательно в моем присутствии. Когда стандарты высокие, когда всё должно быть идеально – завышенные ожидания заканчиваются глубоким разочарованием.
А я-то тоже не была идеальной — то не так сидела, то не так свистела. Поэтому контакт у нас с мамой был чисто инструментальный – поесть приготовить, спать уложить, одежду постирать – вот и вся ее материнская любовь и забота. Нет, вру, еще она периодически ездила мне по мозгам, что я не так учусь, не с теми дружу, и вообще все делаю не так.
Отец был вторым сапогом в их паре. Не скажу, что тиран и деспот, но мужчиной он был строгим, требовательным и все время уставшим. Помню его либо на работе, либо на диване перед теликом. Не уверена, что вспомню три раза, когда он со мной играл или гулял. Делами моими он почти не интересовался, а когда вникал в них, обязательно начинал критиковать. Даже когда я приносила пятерку по математике (для меня это было в детстве настоящей Нобелевской премией) спрашивал, у кого я так хорошо смогла списать».
Психолог: Поведенческий парадокс — это внутренний конфликт, противоречие между различными потребностями, чувствами, желаниями и адаптационными психологическими механизмами. Он часто становится основой невротического расстройства, дистресса или эмоционального напряжения. Поэтому раскрывать внутренние механизмы подобных противоречий можно и должно.
История, рассказанная вначале поста, позволяет предположить у Ольги заниженную самооценку и неуверенность в себе, дефицит эмоциональной привязанности и внутреннее чувство пустоты.
Установка жестких границ является компенсаторной стратегией, для совладания со стрессом, пережитым в детстве. Это гиперкомпенсация, при которой человек старается преувеличенно компенсировать свои реальные или мнимые слабости или дефициты. Гиперкомпенсация может снизить ощущение слабости или уязвимости, однако в долгой перспективе, если Ольга не осознает свои истинные потребности, гиперкомпенсация может привести к хроническому стрессу, перегрузке и даже депрессии.
Выбор партнеров, нарушающих личное пространство, является для Ольги привычным шаблоном поведения, который закостенел на протяжении всего времени жизни под опекой холодных, довлеющих, авторитарных, постоянно критикующих родителей.
Наша психика стремится к привычному – неважно плохому или хорошему — потому что это создает определенную предсказуемость и стабильность, даже если эта стабильность связана с дискомфортом. Данный выбор не является результатом «вины» или «несоответствия» Ольги, а лишь следствием её прежних переживаний, которые на уровне глубинных убеждений остались «нормой».
Важно понять, что выбор партнеров и установка жестких границ — это не просто случайность, а отражение тех внутренних конфликтов и переживаний, которые Ольга носит в себе. Эти шаблоны поведения сформировались еще в детстве, когда ей не хватало эмоциональной поддержки от родителей. Теперь она выбирает отношения, которые могут снова повторять старые модели, даже если они ей не приносят счастья.
Однако, понимая глубинный смысл этих механизмов, оспаривая их нормативность и однозначность, добавляя альтернативную точку зрения, пересматривая привычные компенсаторные стратегии, выявляя когнитивные искажения и делая их более функциональными, Ольга может выйти из дискомфортной зоны, научившись строить здоровые отношения, базирующиеся на эмоциональном комфорте, психологической безопасности и взаимном уважении.
